«Ночная ведьма» Анастасия Попова

Появление в Красной Армии женских эскадрилий было встречено немцами с сарказмом: «Русс Иван заканчивается, теперь его фрау воевать будет. На У-2, этом древнем куске фанеры.» Асы Геринга смеялись больше всех. Никогда еще им не доводилось сталкиваться в небе с женщинами. Шутя, обещали их сразу не сбивать, а, основательно запугав, принуждать к посадке.

В самой Красной Армии тоже пошучивали. «Дунькин полк» - так стали называть 588-й ночной легкобомбардировочный авиационный полк (командир – майор Евдокия Бертанская).

Но уже через полгода отважных летчиц свои стали уважать, а враги - люто ненавидеть.

24 июня 1927 г. состоялся первый полет У-2 (конструктор Н.Н. Поликапов). Испытание и доработка самолета продолжались год, а во второй половине 1928 г. начался серийный выпуск самолета на заводе № 23 Ленинграда. Всего с 1928 по 1953 гг. было выпущено около 40 000 машин – это один из самых массовых самолетов в мире. Первое боевое применение У-2 получили в боях на озере Хасан в 1938 г. – они использовались для эвакуации раненых. В годы Великой отечественной войны У-2 был основным связным самолетом, применялся как ночной бомбардировщик, перевозил грузы и людей. последнее боевое применение - Корейская война 1950-1953 гг. (История отечественной авиапромышленности. Серийное самолетостроение. 1910-2010 гг./ Под общ. Ред. Д.А. Соболева. М.: РУСАВИА, 2011)

«Ночные ведьмы» - Nachthexen

Везет соседу Гансу – служит во Франции. Сыт, доволен и в тепле. А Отто должен мерзнуть в снежной пустыне проклятой России. Мороз жесточайший. Февраль 1943 года лютовал. Снег в ночной тиши не просто хрустит под ногами, а эхом раздается на все сто шагов. Зато никто не подойдет незамеченным. Мышь пробежит – и то слышно.

Чтобы согреться, Отто несколько раз присел, потянулся, чтобы прогнать дремоту. Минут через сорок его сменят – и сразу спать, поближе к печи. Даже есть не хочется. Только бы согреться. Небо вон как расчистило – мороз крепчает. А это что за птицы? Никак аисты или журавли? Откуда они зимой? Отто протер глаза снегом, отгоняя сон, присмотрелся. Бесшумные силуэты приближались, росли, и уже совсем скоро стали различимы контуры советских бипланов У-2.

- Nachthexen! – голос застыл в горле, потонул в кашле. Надо дать знать своим. Забыв от волнения о ракетнице, Отто побежал к штабу. По снегу, обгоняя его, мелькнула тень, и прямо за спиной взревел мотор самолета. Инстинктивно Отто упал в снег и закрыл глаза. Близкий мощный взрыв обдал жаром. Заложило уши. Отто еще сильнее вжался в мерзлую землю, как будто рыхлый снег мог защитить от огня и осколков…

Заглушить двигатель, на бреющем долететь до цели, запустить мотор, сбросить бомбы – и сразу уходить, пока не «заговорили» зенитки. Еще хуже – прожекторы. Ослепят у самой земли – и пиши пропало.

Советские бипланы выходили на цель. В тишине. Только ветер шуршит под крыльями, словно лед под коньками. Показались огни деревенских изб. Немного правее, за околицей, вражеские склады: боеприпасы, продукты, медикаменты. Только бы не ошибиться! Рядом со складами жилые дома. В тех, что подобротнее, расселились немцы; в худых избенках – свои: по пять-шесть семей: старики, женщины, дети…

Ночь, на счастье, лунная. Или на горе. Видимость отличная. Видно все: и на земле, и, к сожалению, в воздухе. Вот и однотипные удлиненные строения. Различимы вышки по периметру. Сомнений не осталось – это цель. Взревел мотор первого У-2, от фюзеляжа отделились две бомбы. Биплан взмыл в небо. Два взрыва слились в один. Мимо. Второй У-2 оказался точнее. Полыхнула вспышка, и из полуразрушенного склада повалил дым, белее снега. И тотчас в небо метнулся луч прожектора, пытаясь ухватить только что отбомбившийся самолет. У-2 Анастасии Поповой и Екатерины Рябовой, третий из четырех, участвовавших в налете, немного изменил курс. Не промахнуться бы. Самодельные прицелы далеки от совершенства. Секунда, еще одна... Пора. Бомба полетела к цели. Луч прожектора погас. Точное попадание! Теперь, развернувшись, можно сбросить и вторую бомбу. Но зажглись еще два прожектора, ударили зенитки. Небо озарилось вспышками. Полыхала и земля – горели склады: четвертый У-2 тоже был точен. Рвались боеприпасы, серые фигуры немцев метались в панике. Нет, второй раз отбомбиться не получится – шквальный огонь не подпустит. Вторая бомба полетела вниз – в пустоту. Зато самолет, облегчившись, сразу стал быстрее и послушнее. А теперь – уходить… У-2 прошило пулеметной очередью. Слышно было, как от корпуса самолета отрываются щепки. Кажется, не сбита. Еще пара секунд – и они выйдут из-под огня. А полгода назад едва дотянули до нейтрального поля…

Анастасия Попова

Надежда (Анастасия) Попова родилась 17 декабря 1921 года в деревне Шебановка Должанского района. В поисках лучшей жизни семья ее переехала в Сталино (ныне Донецк). В голодные годы в шахтерском крае жилось лучше. Открывались новые шахты, строились дома, больницы школы. Со всей центральной России съезжались люди на Донбасс. Сотни переселенцев – из Должанского района. В 1936 г. Анастасия Попова окончила школу. 30-е годы – были годами романтики неба. Тысячи советских школьников мечтали стать летчиками. Валерий Чкалов был популярнее артистов кино и театра. Аэроклубы с трудом справлялись с потоком желающих заниматься. Анастасия тоже жила мечтой о полетах. Моделирование планеров переросло в желание сесть за штурвал самолета. В 1937 г. она окончила аэроклуб, была оставлена в нем для подготовки на должность инструктора.

Но мечтала не о планерах и легкомоторных самолетах, ее мечтой была военная авиация. Чтобы стать летчиком, Анастасия отправилась в Москву. При содействии Полины Осипенко, легендарной летчицы, Героя Советского Союза, получила направление в Херсонскую школу летчиков, а по ее окончании – в Донецкое авиационное училище. Окончила его в 1940 г., получила диплом штурмана. И снова проявила такие успехи в обучении, что и в военном училище была оставлена инструктором, за год подготовила 30 летчиков. Мечта сбылась.

Когда началась война, училище эвакуировали в Узбекистан. Анастасия писала рапорт за рапортом с просьбой отправить ее на фронт. Безуспешно. Помог случай. Анастасия случайно узнала, что формируется женская авиационная часть. Уже практически не веря в успех, послала телеграмму в Центральный Комитет Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи. И снова удача – ее вызвали в Москву, зачислили в группу Героя Советского Союза Марины Расковой.

В те дни формировалось несколько авиационных женских полков: бомбардировочных и даже истребительных. Но только полк М. Расковой был полностью женским, остальные смешанные.

Уже в мае 1942 года старшина Попова, пройдя сокращенную программу обучения на легкомоторных бомбардировщиках, в составе 588-го бомбардировочного ночного женского авиационного полка прибыла на фронт.

«Тоже мне – летчицы! – усмехались мужчины. – «Дунькин полк» смешить фашиста прилетел.»

Девушки плакали ночами от обиды, но на людях не показывали обиды. Дело покажет. И показало! Ночные удары легкомоторных бомбардировщиков У-2 были настолько эффективны, что это не могло не отметить командование. Появились первые награды. Немцы тоже забыли о сарказме. Беззвучные ночные налеты наводили ужас. «Nachthexen» (ночные ведьмы) – так прозвали они отважных советских летчиц. Воображение рисовало горбатых старух с неизменной бородавкой на кончике носа, на самом же деле молодым красавицам было от 17 до 28.

С каждым вылетом рос профессионализм летчиц. А 2 августа самолет старшины Поповой был сбит. Посадив в поле чадящий У-2, Анастасия и штурман едва успели отбежать. Легкомоторный бомбардировщик вспыхнул и сгорел в пару минут. Решили добираться до аэродрома на попутках. В кузове грузовика она и встретила своего будущего мужа – Семена Харламова.

Сюжет для кино

В августе 1942 г. немцы рвались к Кавказу. От Ливен до излучины Дона шли жесточайшие бои на земле и в небе. Сражался с асами Геринга и летчик Семен Харламов. 31 июля он «свалил» одного фашистского стервятника, но и сам был подбит, с трудом посадил самолет. Досталось и самому: осколки посекли лицо. Врач на скорую руку перебинтовал и отправил вместе с колонной войск в госпиталь.

Так они и встретились. Анастасия искала летчиков в колонне, чтоб расспросить о дислокации аэродромов. Указали на Семена.

- Вы на каком самолете летаете? – спросил он.

- А Вы угадайте.

Не угадал. Все перечислил, вроде, а не смог.

- У-2, - засмеялась Надежда (хотя по документам она была Анастасией, но все звали Надеждой).

- Да это ж учебный! – воскликнул Семен. – «Дунькин полк», - чуть слышно добавил он.

Ехали вместе несколько дней. Они не могли понять, что происходит, но вместе было так хорошо, что не хотелось думать о войне.

— Казалось, что мы уже давно знаем друг друга, — вспоминала Надежда Васильевна. — Говорили и не могли наговориться. Но надо было прощаться. Я смогла сообщить в штаб полка, где мы находимся. За нами прислали самолёт. Семёна везли дальше в госпиталь, адреса которого он не знал. У меня душа разрывалась — так было жаль уходить от него. Мы расстались на степной дороге без всякой надежды на встречу. (Людмила Овчинникова «Война, беда, мечта и юность…»)

Но встреча состоялась. Во время жарких боев на Кубани Семен Харламов узнал, что на их аэродром для заправки приземляются летчицы из «Дунькиного полка». «А вдруг?» - мелькнула мысль. Жива ли? Как встретит? Тогда и испытал впервые ревность. Зря говорят, что на войне люди черствеют. Просто именно так и выглядят настоящие чувства – без показухи, когда идут от чистого сердца, а не через заслон морали. Надя обрадовалась. Она как раз готовилась к боевому вылету. Наскоро поговорили. Оба хотели многое сказать, но еще больше – спросить, но время поджимало. Перед самым вылетом Надя поцеловала Семена в щеку. Идя к самолету, обернулась – его щеки пылали. А ей было так легко и почти совсем не страшно.

И снова расстались. Однако душой всегда были рядом. Судьба просто не имела права разлучать их и потому свела снова – в Баку. Громко гремела веселая музыка на танцах, а на сердце словно камень: возможно, навсегда сейчас расстанутся – война, что поделаешь… Договорились писать. О любви и верности не говорили – не принято было обсуждать личное вслух, когда вокруг столько горя. В короткие перерывы между боями жили самозабвенно, словно пытаясь наверстать давно упущенное. И хотя на словах, в кругу друзей, давали клятвы безбрачия до Победы, на деле молодость брала свое. Это не афишировали, любили тихо, без лишних слов. На прощание подарил Наде Семен летный шарфик, который давали только летчикам-истребителям, и платочек с вышивкой - из «шефской» посылки.

Много лет спустя, когда снимался фильм «В бой идут одни старики», режиссер Р. Быков пригласил на роль консультанта Семена Харламова. Естественно, узнав об истории любви Нади и Семена, Р. Быков просто не мог не включить ее в сюжет. Только сделал драматичнее. Сам же фильм получился таким, что даже прославленный Покрышкин после просмотра какое-то время не мог прийти в себя, пока, наконец, не произнес: «Да, именно так все и было».

От Кавказа до Берлина

Именно так все и было. Летчики порой не знали передышки. Во время ожесточенных боев садились на аэродромы для дозаправки, принять новый груз – и новый вылет. «Дунькин полк» летал ночью. Времени на сон почти не было. Днем – занятия, изучение боевой обстановки, да и немцы отдохнуть не давали: «ночные ведьмы» стали чуть ли не первоочередной целью противника. Даже эскадрилью ночных истребителей враг перебросил для борьбы с ними.

Черную ночь 1 августа 1943 года девушки запомнили на всю жизнь. Только отбомбились, как на земле вспыхнули прожекторы. А потом показались ночные истребители врага. Немецкие асы расстреливали беззащитные бипланы. Один, другой… Горящие комки «ныряли» к земле и разваливались еще в воздухе под восторженные возгласы в немецком радиоэфире. Всего тогда потеряли четыре самолета. Четыре экипажа. Восемь (!) отважных летчиц. За один вылет. Надо сказать, что советские летчики пообещали отомстить фашистам и обязательно отмстили бы. Но жизнь не дешевый роман. Ночные истребители немцы перебросили на другой фронт – туда, где они были нужнее. Завоеванное летом 1943 года превосходство в воздухе далось дорогой ценой и нашим эскадрильям…

Затем были освобождение Крыма и Белоруссии, жесточайшее сражение за Польшу. И снова «ночные ведьмы» не давали врагу покоя. Только теперь часто их прикрывали советские ночные истребители, сопровождая на наиболее опасных участках боевого маршрута. Но боги войны переменчивы. В конце войны девушек, надо быть откровенными, жалели и в самое пекло не бросали. Однако и это не защищало от гибели. На всю жизнь запомнила Анастасия, как уже при подлете к аэродрому в Польше сгорели Таня Макарова и Вера Белик. Крики горящих девушек еще долгое время не давали покоя нашим пехотинцам. Пылающий факел на земле, к которому не подступиться, не помочь находящимся там. Страшно умирать молодыми, еще страшнее, когда долгожданная Победа уже так близко.

К 18 ноября 1944 года гвардии старший лейтенант Анастасия (Надежда) Попова, заместитель командира эскадрильи 46 гвардейского ночных бомбардировщиков Краснознаменного Таманского авиаполка, совершила 737 боевых вылетов (всего за время войны – 852). Боевой налет – 1025 часов. Сбросила на врага 96,5 тонн бомбового груза. Вызвала 148 очагов пожара, 95 сильных взрывов, разбила 3 переправы, железнодорожный эшелон, артбатарею, 2 прожектора, разбросала над территорией противника 600 000 листовок. 23 февраля 1945 года отважной советской летчице было присвоено звание Героя советского Союза. Звание Героя было присвоено и Семену Харламову. В том же приказе. От судьбы не уйдешь – даже приказ о награждении связал влюбленных. А потом была Победа. Полуопустевший Берлин с насмерть перепуганными жителями. Ликующие советские солдаты. И – автографы на стене рейхстага. Ее и Семена. И, будто бы случайно вырвавшееся, предложение стать женой, от которого разве можно было отказаться?

Впереди была долгая семейная жизнь. И мир, ради которого не жалели жизни.

Максим ЛУШОВ